Знания для всех: кто боится открытых научных журналов?

Гаражные лаборатории, сетевые эксперименты — современная наука становится все доступнее для обычного человека. Тем удивительнее, что статьи ведущих научных журналов до сих пор остаются платными для читателей. Но почему ученые до сих пор мирятся с таким положением дел? «Теории и практики» попытались разобраться, как открытые научные журналы пытаются поменять дух научной работы.

Через семью Эльзевиров, печатников из Лейденского университета, прошла практически вся европейская наука XVI — начала XVII века. Диссертации, монографии, научные работы. Все это выходило под знаменитой эмблемой Эльзевиров с мудрецом и раскидистым деревом, которая теперь знакома каждому ученому. Правда есть одна деталь. Род Эльзевиров прервался еще в 1712 году, а крупнейшее современное издательство научной литературы Elsevier при своем создании в 1880 году лишь присвоило проверенный временем бренд голландских печатников.

Сегодня в журналах Elsevier выходит около четверти всех научных статей. Скачать любую из них гипотетически может каждый: нужно только заплатить 20–50 $. Сумма ощутимая. А потому ученые для своей работы используют статьи журналов, включенных в подписку родной организации (института, университета, предприятия) или же просят тексты работ у коллег. Но годовая подписка на научный журнал тоже вещь недешевая, а потому впечатляющие доходы Elsevier (1090 миллионов евро в 2011 году) и других научных издательств не должны особо удивлять.

Самое интересное, что издательства никак не оплачивают труд ученых, причастных к созданию статьи; ни ее рецензенты (перед публикацией научной статьи ее должны оценить и одобрить анонимные коллеги авторов — эксперты по затронутым в работе научным вопросам, которых подбирает издательство), ни тем более сами авторы. Более того — последние еще иногда сами доплачивают за публикацию под самыми разными предлогами (превышение заданного объема, оформление графиков и иллюстраций, редактура английского языка, правила издательства).

Но зачем тогда ученые ввязываются в эту игру? Из желания поделиться своими открытиями с коллегами или абстрактными людьми, готовыми раскошелиться на пару десятков долларов за отличное усыпляющее чтение на ночь? Наверняка в этом идеалистическом ответе есть своя доля правды, но в остальном все проще: статьи в хороших научных журналах — это путь по карьерной лестнице для ученого. С ними можно получить повышение, выиграть большой грант, выбить у руководства новое оборудование или просто покрасоваться перед друзьями и журналистами. А потому будь добр, принимай правила игры.

Научный бунт

21 января 2012 года английский математик Тимоти Гауэрс, лауреат премии Филдса (аналог Нобелевской премии для математиков), через свой блог призвал коллег бойкотировать журналы Elsevier. Причины, с его слов, просты: завышенные стоимости подписок, навязывание ненужных услуг и журналов, да к тому же поддержка издательством проектов законов SOPA и PIPA, ограничивающих интернет-свободы. Тогда призыв математика поддержало около 14500 ученых, подписавших петицию на сайте «The cost of knowledge», но вскоре движение почти сошло на нет, а издательство так и не пошло на существенные уступки.

9 декабря 2013 года — новый протест и снова от звездного ученого. Рэнди Шекман, свежеиспеченный лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине, публикует заметку на страницах The Guardian, где зарекается больше никогда не публиковать статьи своей научной лаборатории в трех ведущих журналах — Nature, Science и Сell. Причины, которые называет американский ученый, более изощренные, чем у его английского предшественника. Здесь все дело в политике редакций журналов, которые принимают только «интересные для публики» статьи, формируя таким образом научный мейнстрим и игнорируя по-настоящему смелые и неожиданные работы.

Тимоти Гауэрс и Рэнди Шекман — это всего два примера. Но кто знает, сколько менее знаменитых ученых втайне поддержали их решение? Или готовы поддержать, как только появится реальная альтернатива гигантским научным издательствам? Ведь сколько еще можно выбирать себе темы «в духе последних исследований», да еще и невольно заставлять обычных граждан дважды платить за научные исследования — сначала финансируя их, а потом еще и покупая научные статьи.

Впрочем, решение этой проблемы начало вызревать еще задолго до 2012 года — первые открытые электронные научные журналы, статьи из которых может без ограничений скачать любой желающий, стали появляться еще в нулевых. Их работа может быть организована совершенно по-разному. Одни берут деньги (на оплату труда верстальщиков/корректоров/дизайнеров или даже рецензентов) с авторов статей, а другие существуют на спонсорские средства от ведущих организаций (институтов, библиотек, фондов). Одни выкладывают статьи в общий доступ сразу, а другие лишь по прошествии времени или вовсе только разрешают авторам статьи повторно публиковать свои работы на сторонних ресурсах.

В любом случае, главный принцип открытых научных журналов остается неизменным — читатель не должен платить за материалы. Такой подход понемногу начинает менять саму традицию написания научных статей. Ведь теперь издатели могут ориентироваться не на абстрактный читательский интерес к модным терминам, а на чуть более ощутимые вещи, такие как количество скачиваний или репостов в социальных сетях. Ну, а про самих ученых, наверное, и говорить не стоит. Что лучше — писать для нескольких десятков-сотен своих коллег или для всего мира? В такой борьбе за читательское внимание и научную истину можно и про карьерную лестницу случайно забыть.

Гарантии качества

Впрочем, есть у открытых научных журналов и свои минусы. Во-первых, это их количество — более 8 тысяч даже по самым скромным оценкам. Любой исследователь может просто потонуть в таком потоке информации. А во-вторых, это их качество — часто в этот поток непроверенных данных, однообразных экспериментов или даже откровенной фальши и не стоит погружаться.

Сотрудник Гарвардского университета Джон Боханон даже поставил своеобразный эксперимент, результаты которого опубликовал в октябре 2013 года на страницах Science. Джон написал абсолютно выдуманную работу об обнаружении влияния выделенного из лишайника вещества на рост раковых клеток и разослал ее разные вариации в редакции 304 англоязычных научных журналов. В каждой из них содержались серьезные методологические ошибки, но только у редакторов 34 изданий возникли вопросы по научному содержанию статей (здесь можно посмотреть интерактивную карту с результатами эксперимента. Интересно, что многие журналы со словами «American» или «European» издаются в Индии, Китае или Африке).

Похожий эксперимент с российским журналом в 2008 году провел вместе со своими коллегами по газете «Троицкий вариант» биоинформатик Михаил Гельфанд. Тогда «Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов» опубликовал посланную ими статью «Корчеватель: алгоритм типичной унификации точек доступа и избыточности», которая была просто автоматическим переводом абсолютно бессмысленной и сгенерированной с аналогичными целями (проверить надежность рецензирования журналов) англоязычной статьи «Rooter: A Methodology for the Typical Unification of Access Points and Redundancy».

Чем не свидетельство провала «открытого» подхода к изданию научных журналов? Получается, за деньги авторов рецензенты готовы пропустить любую несуразицу — издатели ее опубликуют, а читатель снова останется в дураках? Но не стоит забывать, что эксперимент Джона Бонахона не был чистым во всем смыслах. Ведь подложную статью для сравнения можно было послать и в обычные рецензируемые журналы. Да и опубликовался Бонахон на страницах настоящего флагмана традиционных научных издательств. Так что борьба ученых за открытые научные знания еще не закончилась. Да и вряд ли закончится, пока устоявшаяся и почти средневековая индустрия научных статей не научится играть по правилам интернета.

5 открытых научных журналов, заслуживающих внимания

PLoS ONE

Издается с декабря 2006 года. Один из семи журналов, издаваемых Public Library of Science, чьи реферируемые издания специализируются в основном на биологических науках. Журнал PLoS ONE — самый широкий по тематикам среди них.

Выходит только в онлайн-версии, а потому не ограничен в объемах. На конец 2013 года был самым большим рецензируемым научным журналом мира. Политика издания очень проста — редакция принимает к рассмотрению все статьи, независимо от тематики. Принципиально важна только точность методологии и статистическая достоверность приведенных данных.

За неожиданные и смелые научные статьи PLoS ONE завоевал особую любовь научных журналистов (к примеру, многие лауреаты Шнобелевской премии публиковали свои исследования именно в PLoS ONE). Тем не менее PLoS ONE пользуется все большим уважением и в среде научной.

Публикация в журнале платная. Авторы из большинства стран мира должны заплатить за нее 1350 $. Есть два списка стран, для которых предусмотрены скидки — публикация для них стоит 500 $ или вовсе будет бесплатной.

Scientific Reports

Практически точная копия PLoS ONE, издаваемая с 2011 года самой авторитетной в мире науки издательской научной группой Nature. С точностью совпадают даже плата, предусмотренная для авторов. Сразу после появления журнала редакция PLoS ONE даже послала в Nature письмо, поздравляющее издательскую группу со вхождением в мир открытых журналов.

«Успехи физических наук»

Поразительно, но один из самых авторитетных отечественных научных журналов является абсолютно открытым. С российскими журналами дело вообще плохо, но УФН традиционно читается, цитируется и ценится мировыми учеными. Так, именно на страницах УФН в далеком 1967 году появилось первое теоретическое предсказание культовых объектов для современных физиков — метаматериалов, то есть материалов с отрицательным показателем преломления света.

Издается журнал с 1918 года. Сейчас публикует в основном обзорные работы из разных областей физики, за написание которых вопреки мировой традиции даже платит своим авторам.

E-life

Журнал является практически волонтерским проектом двухсот ведущих специалистов по биомедицине и науках о жизни со всего мира. С авторов статей не предусмотрено никакой платы (частично расходы редакции покрывают спонсорские деньги родных институтов и таких крупных научных коллабораций как общество Макса Планка).

Возглавляет редакционную коллегию тот самый «бунтарь», обладатель Нобелевской премии Рэнди Шекман. Существует журнал с конца 2012 года, за год 2013 в нем вышло 287 статей. Особое внимание, со слов редакции, уделяется работам молодых ученых и поиску новых подходов к представлению и обсуждению научной информации.

arXiv.org

Формально сервер arXiv.org не является рецензируемым научным журналом. Но не упомянуть его в этом списке было бы почти преступлением. 21 год назад arXiv.org был основан в Лос-Аламосской национальной лаборатории США. Теперь он поддерживается на деньги Корнельского университета и представляет собой гигантский электронный архив как препринтов (версии статей, которые ученые еще только посылают на рецензирование в журнал), так и окончательных версий научных публикаций (здесь могут размещаться статьи из тех самых условно-открытых журналов, которые лишь разрешают публиковать работы повторно на сторонних серверах).

Формально статья на arXiv.org научной публикацией не считается, но некоторых это не останавливает. Так, Григорий Перельман опубликовал свое доказательство гипотезы Пуанкаре именно здесь. Кроме того, публикация на arXiv.org, замеченная и оцененная коллегами, часто помогает ученым довести до ума свой текст перед подачей в традиционный научный журнал.

Сейчас в arXiv.org база из более полумиллиона статей по физике, математике, астрономии и многим другим наукам. Ежемесячные обзоры интересных работ по астрофизике, составляемые российским популяризатором науки, астрофизиком Сергеем Поповым, можно почитать здесь.

Конечно, про все открытые научные журналы написать невозможно. Поэтому закончим текст ссылками на еще два полезных списка. В первом — журналы из самых разных научных областей, а во втором — журналы одного из пионеров области, издательства BioMed Central.

Михаил Петров

Нобелевский лауреат объявил бойкот ведущим научным журналам.

Рэнди Шекман говорит, что его лаборатория больше не будет отправлять статьи в Nature, Cell и Science, поскольку они извращают науку.

Ведущие научные журналы мешают научному процессу. Это «тираны», которых надо сбросить с трона!

Вот как высказался, объявляя им бойкот, американский биолог Рэнди Шекман, получающий сегодня в Стокгольме Нобелевскую премию по физиологии и медицине. Его лаборатория больше не будет отправлять статьи в журналы Nature, Cell и Science, прославленные и легендарные.

По его словам, желание увидеть свою работу в «элитном» журнале побуждает исследователей срезать углы и заниматься тем, что считается модным, а не тем, что важнее для науки. Проблема, говорит он, ещё и в том, что редакторы никогда не были учёными, это профессионалы исключительно издательского дела, которых интересует прежде всего шумиха, сенсация, фурор.

Рэнди Шекман работает главным редактором научного интернет-журнала с бесплатным доступом. Возможно, именно этим обусловлена острота демарша. (Фото AP.)

«Я учёный, — пишет г-н Шекман в британской Guardian. — Мой мир — это мир профессионалов, которые делают великое дело в интересах человечества. Но он обезображен нецелесообразными стимулами. В нём преобладают структуры, поощряющие стремление к личной репутации и продвижению по службе, и поэтому наибольшее вознаграждение получает тот, кто берётся за самую модную работу, а не тот, кто работает лучше всех. Те из нас, кто следует этим стимулам, мыслят вполне разумно (я и сам следовал им), но не всегда наилучшим образом служат интересам своей профессии, не говоря уже об интересах человечества и общества.

Мы все знаем, что извращённые стимулы наделали в финансовой и банковской сфере. Разница лишь в том, что я и мои коллеги получаем не огромные денежные премии, а профессиональные награды по результатам публикаций в престижных журналах — в основном это Nature, Cell и Science.

Эти элитные журналы должны быть воплощением качества, должны публиковать только лучшее. Поскольку финансирующие организации и ведомства, принимающие кадровые решения, видят в этих журналах лакмусовую бумажку науки, появление на их страницах повышает твои шансы на грант и профессорское звание. Но репутация больших журналов не совсем заслужена. Хотя они публикуют много выдающихся работ, это далеко не единственное, что они издают. К тому же они не единственные, кто даёт дорогу выдающимся исследованиям.

Эти журналы щепетильно относятся к своим брендам, заботясь больше о подписке, чем о стимулировании самых важных исследований. Подобно модельерам, которые выпускают сумки и костюмы ограниченным тиражом, они знают, что дефицит подогревает спрос, поэтому искусственно снижают количество принимаемых работ. Затем для рекламы эксклюзивных брендов проделывается трюк под названием "импакт-фактор" — измеряется, сколько раз опубликованные в данном журнале статьи цитируются в последующих исследованиях. Чем лучше статья, говорят нам, тем чаще она цитируется, поэтому лучшие журналы получают самый высокий рейтинг. Тем не менее это глубоко ошибочная мера, служение которой стало самоцелью. В действительности это такой же удар по науке, как практика бонусов — по банковской сфере.

Средний рейтинг журнала ничего не говорит о качестве отдельной статьи. Кроме того, цитирование далеко не всегда связано с качеством. Статья может широко цитироваться не только потому, что это хорошая наука, но и потому, что она на модную тему, провокационна или ошибочна. Редакторы журналов категории люкс прекрасно это понимают, поэтому принимают статьи, которые могут наделать шуму обращением к горячей теме или неоднозначными заявлениями. В результате учёные начинают заниматься выдуванием пузырей вместо более важной и скромной работы — например, вместо попыток воспроизвести исследования.

В крайнем случае соблазн попасть в элиту заставляет срезáть углы, то есть ошибаться и обманывать. Например, журнал Science недавно отозвал целый ряд нашумевших статей о клонировании человеческих эмбрионов, о корреляции между мусором и насилием, а также о генетических профилях долгожителей. Что ещё хуже, он до сих пор не отозвал работу, утверждавшую, что в ДНК микроорганизмов мышьяк может использоваться вместо фосфора, несмотря на всю научную критику этого заявления».

Г-н Шекман, несмотря на всё вышеизложенное, полон оптимизма. Будущее, считает он, за «новой породой журналов с открытым доступом, перед которыми не стоит задача продать дорогостоящую подписку». «Рождённые в Интернете, они могут принять любое количество статей, лишь бы те отвечали стандартам качества, — пишет нобелевский лауреат. — Многие из них редактируются учёными, способными оценить ценность работы без учёта индекса цитирования».

Г-н Шекман напоминает, что он и сам подвизается в журнале eLife, который издаётся британским благотворительным фондом Wellcome Trust (Великобритания), Медицинским институтом Говарда Хьюза (США) и Обществом Макса Планка (ФРГ). По его словам, издание публикует «науку мирового класса» каждую неделю.

«Спонсоры и университеты тоже могли бы сыграть положительную роль, — продолжает учёный. — Они должны сказать комитетам, которые распределяют гранты и должности, что не стоить судить о статьях по тому, где они опубликованы. Качество науки, а не бренд журнала — вот что имеет значение. Самое главное, мы, учёные, должны принять меры. Подобно многим другим успешным исследователям я опубликовал несколько работ на страницах крупных брендов, и в их числе были те, которые позволили мне стать лауреатом Нобелевской премии по медицине. Но больше такого не будет. Моя лаборатория отныне будет игнорировать элитные журналы, и я призываю всех остальных сделать то же самое.

Так же, как Уолл-стрит должна разорвать оковы бонусной культуры, которая рациональна для отдельных лиц, но вредна для финансовой системы в целом, наука должна свергнуть тиранию элитных журналов».

С г-ном Шекманом трудно не согласиться. Как подчёркивает журналист Guardian в сопутствующем материале, престиж, даруемый крупными журналами, привёл, например, к тому, что Китайская академия наук стала выплачивать самым успешным авторам эквивалент $30 тыс.

Постдок Дэниел Сиркис из лаборатории г-на Шекмана согласен со своим руководителем: учёные тратят кучу времени на то, чтобы их работу опубликовали Cell, Science или Nature. «Да, мне будет трудно попасть в определённые элитные учреждения без статей в этих журналах, но я не думаю, что хотел бы заниматься наукой там, где место публикации — важный критерий приёма на работу», — храбрится г-н Сиркис.

Биохимик Себастьян Шпрингер из Университета Якобса (ФРГ), который работал с г-ном Шекманом в Калифорнийском университете в Беркли (США), тоже не считает систему меритократической. Действительно, говорит он, редакторы журналов больше ценят новизну, чем качество работы. И далеко не все лучшие статьи выходят на страницах именно этих изданий. Тем не менее, по мнению г-на Шпрингера, лучшей системы пока нет.

Главный редактор журнала Nature Филип Кэмпбелл снимает с себя всякую ответственность, и он имеет на это право. В этом году опрос, проведённый издательской группой Nature среди 20 тыс. учёных, показал, что при выборе места публикации исследователи принимают во внимание прежде всего репутацию журнала, актуальность его содержания для данной научной дисциплины и импакт-фактор. Действительно, учёным самим надо определиться, чем они хотят заниматься — наукой или карьерой. А уж потом жаловаться на редакционную политику некоторых журналов.

Подготовлено по материалам The Guardian.

Дмитрий Целиков

donmigel_62