Победа биткойна неизбежна — как и его поражение

Как узнать сильного и отличить его от слабого? Часто это непростая задача — но не тогда, когда поблизости есть государство. Оно всегда подскажет, кто действительно подгребает под себя слишком много власти над умами, экономикой и чем угодно ещё...

...Одна знакомая автора этих строк описывала это так: если в законах Хаммурапи запрещают брать больше 20% годовых — значит, бизнес микрозаймов в древней Вавилонии был развит на уровне современного российского. Если закон объявляет что-то преступлением и сильные мира сего начинают работать против этого чего-то — значит, это «что-то» на подъёме и грозит перераспределить баланс сил в обществе в свою пользу.

В этом смысле недавнее изгнание последнего из биткойн-кошельков с App Store и синхронный пресс-релиз Генпрокуратуры России и логичны, и давно ожидаемы: государство не может допустить появления альтернативных ему структур на своей территории, и хорошо интегрированные в современный мир корпорации типа Apple — тоже.

В отличие от фиатных (лат. fiat — «да будет так») рубля или доллара, воля государства не может повлиять на биткойн: он добывается путём реальных вычислений на реальных компьютерах и практически не подвержен одержимости монетаристскими демонами. (Иллюстрация Shutterstock.)

Сами подумайте: «Мониторинг ситуации с обращением так называемых виртуальных валют (криптовалют) показывает рост интереса к ним», — провозгласила вчера Генпрокуратора России. Какой из этого может следовать вывод? Только один: «Получившие определённое распространение анонимные платёжные системы и криптовалюты, в том числе наиболее известная из них — биткойн, являются денежными суррогатами и не могут быть использованы гражданами и юридическими лицами».

Вспомните начало этого текста: если государство говорит «это нельзя» — значит, это становится всё сильнее. На первый взгляд, нет лучшей рекламы криптовалюты, чем публичные намерения борьбы с ней... Но мы не будем рекомендовать вам бежать на биржу и скупать биткойны. Почему?

На этот вопрос даже больше ответов, чем действительно необходимо. Можно было бы напомнить закон Коперника — Грэшема (фактически открытый ещё в древней Греции): мол, в норме худшие деньги вытесняют из обращения лучшие, если обменный курс устанавливается законом. Биткойн бьёт по этой концепции со всей силой: государство не может установить обменный курс для него, то есть не может регулировать меру «порчи монеты» (монетарное смягчение).

Ещё Хайек (как бы низко мы ни оценивали его как экономиста) справедливо замечал: «В отличие от случая с установленными законом фиксированными обменными курсами, при плавающих обменных курсах деньги худшего качества будут цениться ниже, и люди будут стараться избавиться от них как можно быстрее... Процесс отбора будет продолжаться до тех пор, пока люди не придут к наилучшему виду денег среди выпускаемых разными агентами». Ну, вы помните это лучше нас: поллитровка как лучшая валюта, предпочтение «зелёного» «деревянному», и прочее, прочее.

Реальное наполнение современных валют, по сути, определяется только желанием государства-эмитента поддерживать их курс. Когда государство хочет «напечатать ещё», чтобы спасти очередного неэффективного Дерипаску, оно просто делает это (в той или иной форме) — за счёт населения, обкладываемого «инфляционным налогом», финансируя «ту ногу, которая кого надо нога», обесценивая зарплаты и сбережения всех граждан оптом. Это неотъемлемое право государства на отъём денег у населения нормально и естественно, а всё, что может помешать этому, — ненормально и неестественно! Собственно, это одна из важнейших причин, по которым золото и серебро в конечном счёте вышли из моды, и для их изъятия у населения государство прибегало к не вполне честным, строго говоря, мерам и в СССР, и в США. В теории, конечно, можно портить и золотую монету, заставляя принимать её к оплате под страхом смертной казни, как это было у тов. Диоклетиана, но в последние пару сотен лет мода на убийство непочтительных подданных немного спала.

И не для того государства всего мира избавлялись от нарушавших их вышеупомянутые суверенные права драгметаллов как денежного обеспечения, чтобы мириться с внедрением новых «лучших денег» — биткойна, который в принципе нельзя «просто напечатать». Поскольку отказ от эмиссии для властей, испокон века делавших подобным образом деньги из воздуха, категорически неприемлем, постольку «лучшие деньги» угрожают монополии «худших», то есть тех, что печатают государства.

Прав был Герман Греф: «Криптовалюты — это очень интересный... эксперимент, который ломает парадигму валютной эмиссии». Хотя честнее было бы вставить в эту фразу оборот «об колено». Вот только зря он слал свои письма, в которых призывал администрацию президента, Центробанк и Министерство финансов России не накладывать ограничения на использование виртуальных валют, и даже говорил о выпуске собственных альтернатив. Идея его нереальна потому, что государство — это крупная корпорация, а для корпорации цели выживания и консервации естественным образом довлеют над целями инноваций и обновлений. Хаммурапи не открывал банковских отделений для ссуды серебра населению под 25% годовых: государство просто недостаточно гибко для таких вещей, и в игре с электронными валютами всегда будет лишь проигравшим.

Но бог с ними, с властями, скажете вы. Ну запретят они, а дальше-то что? Суровость законов смягчается кривизной рук слуг государевых: вспомните хотя бы «блокировки сайтов» Роскомнадзором. Как эти недотыкомки будут запрещать биткойн, когда они даже кнопку Turbo в Opera остановить не могут?

Увы, мир не заканчивается Россией, и даже если сами по себе потуги Генпрократуры заранее выглядят для нас смешными и жалкими, то нет сомнений, что в мире найдётся кто-нибудь типа США, кто осилит меры, затрудняющие использование биткойнов. Ну а потом отечественные недотыкомки просто наймут переводчиков, и те банально переведут им соответствующий закон на русский, как это уже было с программой утилизации автомобилей. Совсем запретить биткойн это не позволит — подобно тому как, скажем, борьба с торговлей оружием не мешает любому россиянину пойти и купить приличный огнестрел, — но сделать это будет далеко не так удобно, как в Гондурасе. Да и комиссионные всяким тёмным личностям, что станут посредниками, вырастут до неприличия, как это некогда случилось с бутлегерами в США.

Но есть и другие основания против «бега к биткойну», лежащие в самой сущности этой криптовалюты.

Джонатан Левин (Jonathan Levin) из Оксфордского университета (Великобритания) держит спецсайт Coinometrics.com, который только и занимается отслеживанием статистической картины биткойн-экономики. Поскольку записи о транзакциях этой валюты публичны, г-н Левин использует их для сбора данных о распределении и движении биткойнов по миру.

И его сведения показывают, что в биткойн-экономике всё идёт так же, как в обычной: есть биткойн-бедные, а есть и другие. 35% всех существующих битмонеток — $3,5 млрд по нынешнему курсу — никто не трогал как минимум год. «Есть адреса со 120 тысячами биткойнов, которые "не шевелятся" по три года», — говорит он.

Нормальные стратегические инвестиции, скажете вы. Верно, но Джонатана беспокоит другое. Что будет, когда эти молчаливые запасы начнут двигаться? Если их вдруг решат обменять на обычные декретные деньги, такие как доллар или рубль? Колебания курса достигнут величин, которые подорвут сам смысл экономики биткойна — неподвластность этой валюты сильным колебаниям, обусловленным волей узкого круга лиц.

С одной стороны, такой процесс неизбежен: ещё распределение Парето объяснило всем и вся, что основная часть денег всегда будет концентрироваться в руках немногих. В теории распределение долларов США, подавляющее большинство которых сосредоточено в карманах полусотни миллионов американцев, также позволяет резко раскачивать его курс. Но на практике этого не происходит, не так ли?

Да, не происходит. Но вызвано это в первую очередь тем, что современные деньги их владельцам не принадлежат: нынешние валюты потому и называются фиатными, что они хоть чего-то стоят исключительно милостью государства. Если завтра государство решит обесценить их или, напротив, задрать курс «зажимом» денежной массы — оно так и сделает. Поэтому верхние 20% и не дергаются: они знают, что чересчур сильные раскачивания валют приведут к тому, что даже США, считающиеся сравнительно свободными, просто вмешаются, чтобы скорректировать ситуацию.

Не то с биткойном: государства не смогут ограничить действия биткойн-богатых, и если тем захочется резко раскачать биткойномику, то они, скажем, продадут свои биткойны, моментом обрушив их, а потому скупят ещё больше подешевевших битмонеток, попутно загнав их повышенным спросом на прежние высоты обменного курса. Как вы понимаете, реальное количество подобных схем бесконечно.

Взгляните на какой-нибудь Ghash.io — типичный крупный центр «намывки» биткойнов, позволяющий людям с биткойн-добывающими компьютерами объединять свои ресурсы, равно как и делить полученные результаты.

Уже сейчас там сосредоточено 40% всех мощностей по «намывке» биткойнов из существующих в мире, и конца этой суперконцентрации не видно. Любая концентрация такого рода угрожает экосистеме биткойна в целом. Ghash.io это понимает и даже выпустил пресс-релиз: мы не такие, мы вовсе не хотим манипулировать рынком. Но, как отмечает Вили Лехдонвирта (Vili Lehdonvirta) из Оксфордского института по изучению Интернета (Великобритания), это даже не смешно: «Биткойн рождён как валюта и протокол, где я не должен кому-либо доверять. Но внезапно я оказываюсь вынужден доверять большому оператору центра по "намывке", когда он говорит: "Не беспокойтесь, мы не собираемся делать ничего плохого"». Сами Ghash.io-заявления о том, что махинаций не будет, подрывают идею, по которой ни у кого не должно быть ни малейших возможностей для манипуляции биткойном.

Мэтт Коралло (Matt Corallo), разработчик ПО, работающий с биткойн-протоколом, признаёт, что так не должно быть. «В конечном счёте вы не должны доверять Ghash, но я думаю, что прямо сейчас мы действительно делаем это», — говорит он. В теории, разумеется, любые манипуляции Ghash приведут к его падению: отдельные пользователи станут покидать контору, уменьшая её долю в целом. Но вот вопрос: что если манипуляции будут преследовать лишь цель первоочередного обогащения членов Ghash за счёт остальных биткойнеров, то есть не вызовут распада Ghash-сообщества? Несмотря на то что сделать это не так просто, а сохранить в тайне — ещё сложнее, в принципе, такая задача не может считаться полностью нереальной.

Между тем фундаментально с концентрацией биткойнов в руках немногих бороться очень тяжело. Как и золотые монеты древности, биткойны обеспечиваются не волей правительств, а реальными физическими процессами. А это значит, что чисто технологические особенности их «намыва» — удобство использования для этого кооперации между многим компьютерами и так далее — неизбежно приведут к концентрации «биткойн-шахтёров» в определённых сообществах. Вначале речь будет идти о децентрализованных игроках, объединяющихся лишь в некоторых технических отношениях, но затем — если мы вспомним динамику развития добычи того же золота — неизбежно возникнут периоды, когда значительную роль приобретут более сплочённые группы — не скопления вольных шахтёров, а что-то вроде корпораций. И тогда «полностью свободная валюта» будет, по сути, регулироваться не государствами, как нынешние фиатные аналоги, а вышеуказанными биткойн-командами. Единственным плюсом будет встроенный механизм ограничения эмиссии — но помешать основным биткойн-групппам вдоволь наиграться с обменным курсом биткойнов с традиционными валютами он не сможет.

Децентрализованный «намыв» биткойнов должен предупредить сосредоточение власти над ними в одном месте. Увы, хотя золото, казалось бы, можно добывать децентрализованно, это не сделало его полностью устойчивым к госдавлению... (Иллюстрация Shutterstock.)

Иными словами, если вы хотите создать анархическое шифропанковское общество — или для начала хотя бы его экономическую основу в виде валюты, — не стоит забывать про законы общественного развития. Везде, где нет аппарата насилия, самые успешные в индивидуальном насилии люди создадут его — поскольку вечно жить в страхе внезапных нападений, неизбежных на земле без госвласти, надоест любому. Везде, где появятся деньги, над которыми ни у кого нет власти, появится и тот (те), кто накопит таких денег побольше и тем самым автоматически приобретёт власть над этим новым типом денег.

Нет, это не значит, что мы биткойн-пессимисты. Напротив: подобно главе Партии пиратов, мы считаем, что к 2025 году биткойн может оказать на так называемую реальную жизнь революционное влияние, превосходящее по масштабам сегодняшнее влияние Интернета. Просто хотим предупредить: не стоит вслед за «Сатоси Накамото» надеяться на то, что отсутствие центральной власти сделает биткойн деньгами, над которыми не властен ничей произвол.
Подготовлено по материалам NewScientist и ряда других. Изображение на заставке принадлежит Shutterstock.

Александр Березин